Еще жива Кузьмовна

Многие каргапольцы, редко приезжающие в Богоявленский храм с. Усть-Миасского, завидев эту старушку, всегда сидящую на одном и том же месте, с удивлением произносят: «Надо же, до сих пор жива Кузьмовна».

Да, жива. Жива. И в свои 100 лет до сих пор приходит в Божий храм раньше всех, чтобы приложиться к иконам, поставить свечи, затеплить лампады и занять свое неизменное место в уголке храма.
Много лет несет послушание в Богоявленском храме мать Георгия, в миру Валентина Кузьмовна Каргаполова. Пережила уже восемь батюшек, в настоящее время проживает в богадельне при храме.
В день ее столетнего юбилея 20 января мать Георгия принимала поздравления от гостей, рассказывала о своей жизни, делилась мудрыми советами долголетия.

– Мать Георгия, где Вы родились, кто Ваши родители? 
– Родилась я в деревне Шахматовой, раньше она Чиховой звалась. Родители мои тоже родом из этой же деревни. Тятя мой – Кузьма Васильевич Казанцев, мама – Калерия Андреевна. Чихова-то раньше к Усть-Миасскому приходу относилась, поэтому все сюда ходили – шахматовские, вяткинские. Тут еще Сычева деревня была.

– Понятно. Значит, этот храм Ваш был с детства?
– Наш. Я здесь крещеная, крестил меня батюшка Владимир Лапин, которого в 1937 году расстреляли. И маленьких нас сюда родители водили. Бежим босиком, дойдем до Миассу (через него тогда мост был), перейдем реку, ноги вымоем, обуемся и в церкву. Мама строго наказывала: «Стойте, не шевелитеся». Особенно когда «Херувимскую» и «Милость мира» запоют, ну, мы и старались в это время замереть.

– Вы помните, как храм закрывали в 1937 году?
– Нет, я при этом не присутствовала, только от родителей слыхала. Мы, когда в школе учились, бегали возле церкви, интересно нам было. Нас гоняли, а мы все равно шли. Однажды с девчонками решили перед экзаменом в церковь сбегать, помолиться. Пришли, на окнах решетки, стекла все выбиты. Залезли мы в эти решетки. Кто в како окно. А в храме че? Пшеничка насыпана, галки, да голуби летают. А потом так тихо стало… Так тихо… И Ангелы запели! Херувимскую! Ой, да я прямо… Ой, люди церву разорили, а Ангелы-то служат! Ой, да как баско, я заслушалась, даже сердце из груди выскакивает, юные такие голоса. Слушала я, слушала, оглянулась, а подружек-то уже и нет. А они и не слышали ничего, одна я слышала. Они смеются надо мной: «Дурочка ты, Валька, кто бы в закрытой церкви петь станет, в церкви не служит никто». А я это пение до смерти не забуду. Потом мне в этой церкви довелось много лет петь на клиросе.

– Матушка, как Вы пережили войну, где работали?
– Работала я в колхозе имени Молотова. Куда направляли на работу, там и работала. Сено косили с подружкой Тоней Кискиной, весь луг от Усть-Миассу до Шахматовой выкашивали. У-у как мы косили! Накосим, потом грести надо. Обои здоровы были. И на уборке работали. Поваром немного была. А потом председатель говорит; «Валя, а писать ты правильно умеешь?»  – «Ну, умею». – «Давай будешь хлеб принимать, взвешивать будешь, отпускать будешь, накладные писать». Очень я боялась, это ведь материальная ответственность, время-то страшное, за колоски садили. Но раз велено, куда деваться.
В войну мы дрова из лесу возили на корове. Понемножку возили, чтоб корове нетяжело было. Однажды мама говорит: «Давайте, девки, поедем пораньше, чтобы два раза успеть съездить». Поехали втроем: мама, Зоя – сестра старша и я. Лесок-от недалеко был. Раннее утро где-то в конце декабря. Вдруг какот шум и огни кругом, и как завоют У-у-у! – волки.Стая волков. Корова задрожала, остановилася и пала. Мама: «Девки! Читайте «Живый в помощи». Крестится и сама, и волков крестит, и корову крестит. А мы все трое в один голос псалом 90-й читаем «Живый в помощи…».Спасат. Всем ее наизусть надо знать.

– Как сложилась Ваша семейная жизнь?
– Мужа звали Алексеем. Он с войны раньше вернулся из-за сильного ранения. Народилось четверо детей. Старший Александр, уже в живых нет его, Нина доченька моя, Анатолий и Николай – младшенький, ему только семь годов исполнилось, как муж мой помер. Муж как умер, все, я уж с тех пор из церкви не вылазила, все праздники, все воскресенья – в церкву.

– А где после войны работали?
– Строили Белоярскую атомную электростанцию на реке Пышме. Потом уехали в Узбекистан на строительство ГЭС. А потом вернулись на малую родину, дом купили, в магазине робила, а последние девять лет в Райкоме техничкой отработала, оттуда и на пенсию ушла.

– А в богадельне Вы как оказались?
– Батюшка Александр как обитель-то построил, стал меня туда звать. Говорю, ишо пока могу. Ну, годы-то свое уж берут, да само-то главно, автобусы не стали в Усть-Миасс ходить, а на такси дорого, а я без церкви не могу. Да и по дому тоже тяжело управляться, огород большущий, печки надо топить, воды с колодца принести. Я вроде никуда не собиралася, а мне все казалося, что буду я жить в другом месте. Вроде как меня что-то выживало. Дети к себе звали, но я отказалася; «Че ли я у вас телевизор смотреть буду? Мне не надо его, телевизора вашего, я его в жизни не сматривала. Мне молиться надо, в церкву надо». И ни к кому не поехала. Батюшка меня проведывал. Однажды приехал и говорит:
– Поехали! Я за тобой.
– Батюшко, как я поеду, у меня квашня заведена. 
Он тазик с квашней взял и унес в машину.
– Поехали на ночку, на две. Понравится – останешься. Не понравится – обратно увезем.
Приехала я сюда и домой больше не вернулась. Даже за вещами не поехала, позже их дети мне привезли. Я как будто вечно здесь жила. Мне тут очень хорошо. Девочки, которые за нами ходят, очень добрые, внимательные, обнимают нас, целуют как родных матерей. Накормлены, напоены, в бане моют, стирают, никакой заботы, только Богу молись, да душеньку спасай. А самое главное – храм рядом, можем, идем на службу, а если заболеем, батюшки нас в келье причащают. Мы ведь только причастием и живем. Шибко хорошо у нас.

– Расскажите секрет Вашего долголетия.
– Да секретов у меня нету. Когда муж помер, я болела сильно, давлением всю жизнь маялась, только молила, дай, Господи, Коленьку дорастить. Дорастила и на пенсию всех проводила. А сама живу по послушанию. Батюшка сказал: «Живи до ста лет, можешь и больше, а раньше не благословляю». Ну вот и живу. Ко мне уже смерть приходила года три назад, страшная такая, смотрит на меня, а я ей говорю: «Знаю, что ты по меня пришла, а меня батюшка не благословил до ста лет умирать, так что ступай с Богом». Она и ушла. Вот сила послушания и благословения священника. Ну, какие еще секреты? Надо молиться, в грехах каяться, причащаться, соблюдать посты. Мне уже 100 лет, но я все посты соблюдаю. Самое главное, надо надеяться на Бога, а не на лекарства и врачей. Ведь наша жизнь только в Божиих руках, как написано в Писании «Кому хочу добавлю веку, кому хочу убавлю веку». А сами-то мы себе веку не добавим. Только Господь. Слава Богу за все!

Марина ШУШАРИНА.